Я родом из Челябинска, Россия. В США приехала в октябре 2014 года по туристической визе, хотя важнее начать все с начала.
До своей иммиграции в США я училась в университете в Великобритании, где часто ходила на митинги против политики президента России Владимира Путина, коррупции в стране и фальсифицированных выборов. Массовые протесты проходили в основном в Лондоне.
И вот, когда я вернулась домой, чтобы продлить британскую визу, меня сразу же вызвали в полицию на допрос. Физических пыток не было, но психологически пытали, давили, запугивали, угрожали. Оставаться было страшно, поэтому я решила бежать. На тот момент у меня была туристическая виза США, и дело оставалось за малым – купить билет и лететь.
По прилету я остановилась у друзей и начала поиск адвоката. Сначала я нашла паралигала. Он конечно мне помог вовремя отправить документы на убежище и получить право на работу, но что же делать дальше было непонятно.
Благо с моим английским и всеми документами работу я смогла найти быстро. В Нью-Йорке ее здесь предостаточно.
Мне повезло, что я встретила Павла Ивлева, который и посоветовал прийти на консультацию к Борису Паланту. По моему мнению, это самый лучший иммиграционный адвокат в Нью-Йорке. Я объясню почему. Борис взялся за моё дело, которое усложнилось тем, что вся информация и документы уже были отправлены паралигалом, и многое необходимо было доработать. Конечно, если бы я обратилась к нему с самого начала, было бы проще, а так самое сложное — переделывать после кого-то и корректно дополнять информацию.
Если с Борисом я начала работать в апреле 2016, то в сентябре 2017 года меня вызвали на собеседование. Хочу отдать должное Борису за подготовку к интервью, а также то, что все три часа сидел со мною рядом. Как правило, адвокат не может рассказывать что-то за клиента, но он имеет право в самом конце вставить свое слово. Борис меня все время подбадривал и успокаивал, что даже если я запутаюсь в ответах, он что-то придумает. Наличие иммиграционного адвоката меня как-то подбодрило и Борису не нужно ничего было добавлять. На интервью все пошло, как по маслу. Я слышала от других своих знакомых, что с ними адвокаты не ходили, мне же очень повезло.
Мы не зря к нему так усердно готовились, ведь политическое убежище мне дали ровно через месяц.
Веское значение имело то, что даже переехав в США, я продолжила ходить на митинги. К моему делу приложили фото, а также письма адвокатов и тех, кто оказался в такой же ситуации, как и я и получили убежище в США и Великобритании. Адвокаты опирались на статистику, что если я вернусь в Россию, то будет все плохо.
Уже через год в 2018 году подали документы на грин-карту, а в ноябре 2019 года она мне пришла. Теперь планирую подаваться на гражданство. Не знаю, что будет с моим российским паспортом, но сейчас он меня мало интересует.