Я и мой муж – оба инженеры. На работу нас пригласил его бывший сотрудник, который в то время уже работал в США, но до этого был в подчинении у моего мужа в Израиле. Когда он задумал проект, у него не было опыта и знаний, поэтому обратился к моему мужу с предложением переехать. Интересно, что сразу нам не успели сделать рабочие визы, поэтому в Штаты мы ехали по туристическим визам.
Было 1 сентября 2002 года. Дочери на то время исполнилось 12 лет, а сыну — 4,5 года.
Через 11 месяцев мы получили рабочую визу, а дальше началось самое интересное.
Так получилось, что все, чего хотел этот работодатель, мой муж сделал, поэтому оказался потом не нужен фирме. Работодатель даже предложил нам деньги, чтобы мы уехали обратно в Израиль.
Конечно, никто не собирался уезжать, ведь дети год как отучились в американской школе; мы влились в американскую жизнь и даже успели за этот период продать коттедж в Израиле.
После нашего отказа уезжать из США начались гонения. Доходило до того, что нам угрожали разные люди, вплоть до того, что мужа уже “заказали”, и тому подобное. Не добившись желаемого, этот работодатель вызывал полицию на территорию своей фирмы. Он утверждал, что мой муж украл интеллектуальную собственность, аргументируя кражу тем, что программы для навигационной системы автомобилей, написанные моим мужем, были придуманы на его территории. В конечном итоге, когда полиция отказалась признать факт кражи, он подал иск в федеральный суд.
Два с половиной года длились наши судебные слушания. У нас не хватало денег на адвоката, поэтому защищали себя сами. Против нас выступали два адвоката, которые хотели доказать, что работодатель работал с моим мужем, поэтому эти навигационные программы принадлежат и ему тоже.
Во время всех слушаний мы переживали и боялись, что нас депортируют из страны.
И вот, через полтора года слушаний произошел пятичасовой допрос. Не знаю, что именно сказали после него адвокаты, но те, кто против нас выступал, поменяли свои показания и начали утверждать, что это они придумали и создали программы, а не мой муж. Нам было выгодно, чтобы они так говорили. Через несколько заседаний мы уличили одного адвоката в обмане.
В конце концов, мы выиграли дело и начали оформлять вторую рабочую визу. Петицию решила подать компания, принадлежавшая человеку, который узнал о нас из-за этого судебного дела, он был свидетелем.
Он сказал: «Я специально открою фирму для тебя. Твои мозги, мои деньги».
Понятно, что это проигрышный вариант для того, у кого мозги. Но выхода тогда не было. Муж начал работать с ним. Получили рабочие визы, но через какое-то время работодатель позвал в фирму итальянца, а мы оказались на улице. Муж был без работы, у меня была виза H-4, которая не разрешала работать.
Во время федеральных слушаний мы списались с двумя преподавателями Стэнфордского университета и решили оформить патент на программное обеспечение, которое придумал муж. До конца дело не довели, так как нам рассказали, что всю жизнь придется сторожить его и судиться с теми, кто им пользуется.
В перерывах между рабочими визами я делала семье туристические визы.
Когда наша вторая рабочая виза закончилась и мы вновь оказались на в статусе туристов, я попала на консультацию к Борису Паланту.
В итоге, мы смогли получить для мужа третью рабочую визу, ее спонсировала небольшая компания в Нью-Джерси. После этого начали процесс Трудовой сертификации (Labor Certification). И вот, перед тем, как уже идти на интервью, компания мужа объявляет себя банкротом, и он остается без работы.
Борис, за что его очень ценю помимо профессионализма, всегда говорит честно. Он не будет гладить по голове, кормить обещаниями и брать за это небольшие деньги. Он будет давать честную консультацию — и это очень ценно.
Борис нашел выход из ситуации. Он подал документы в мае, а в июне этого года у нас у всех на руках были грин-карты.
После того, как мы получили гражданство, я решила воссоединиться со своей мамой. 7 мая 2019 году у нас с мамой было интервью на получение грин-карты, а 9 мая одобрение. 16 мая 2019 года мама получила грин-карту на руки. И я уверена, что все это случилось только благодаря Борису Паланту.
Я очень ему благодарна. Здесь работает пословица: «Скупой платит дважды».
Некоторые говорят, что дорого. Но я объясняю, что главное — результат. Например, в 2009 году консультация длилась три минуты. Борис сказал два слова. Но ему нужно верить. Он ничего не скажет, не проверив и не подумав.
Если Борис берется за дело – это уже успех. Не все это понимают. Хуже всего, если он скажет, что не возьмется.